12–13 июля 2014 года в Волоколамском районе Московской области прошёл военный фестиваль «Поле боя — 2014». Компания Wargaming выступила генеральным спонсором мероприятия, и команда разработчиков World of Tanks выехала в деревню Нелидово, чтобы организовать там игровую зону и своими глазами увидеть дым и огонь реконструкций.
На «Поле боя» было жарко. Движущиеся танки поднимали клубы песка и пыли, что очень объединяло: «Кхе-кхе, пыле боя», — не сговариваясь, шутили участники и посетители фестиваля. За два дня на фестивале отметились 17 тысяч гостей: что нам жар, что нам зной. Детей со входа готовили к боевым будням: на «курсах молодого бойца» мальчики стреляли из станкового пулемёта Максима и ручного РПД-44, пока девочки, обряженные в белые халатики и медицинские колпаки, учились ассистировать военным врачам и делать перевязки.
По соседству со зрительскими трибунами военного театра был разбит огромный лагерь с окопами, землянками, палатками, полевыми госпиталями и даже хозяйством с козочкой и свинкой (да, наш корреспондент несколько экзальтирован). В масштабной реконструкции приняли участие около двух тысяч энтузиастов из 90 военно-исторических клубов России, Беларуси, Украины, Израиля и других стран. В «окопной» зоне развлекали соревнованиями по метанию ножей, катанием на БТР-80 и БРДМ-2, полевой кухней, военным оркестром, стрелковой подготовкой, незатейливым шопингом (тульские пряники, пилотки, модели, печёные яблоки), полковыми лошадьми и пограничными собаками, после боёв — реконструкциями полостных операций и ампутаций в полевых госпиталях. Операции выглядят крайне реалистично, и зрительницы отводят глаза, когда «немец» в халате вытягивает из брюшины стонущего рядового части кишечника.
Игротека World of Tanks находилась неподалёку от выставки бронетехники: взаимное притяжение, никаких подтасовок. За два дня фестиваля в личном зачёте приняли участие 2500 человек. И это притом что игровая зона не работала во время реконструкторских боёв. Лучший результат за два дня — 2600 опыта; поздравляем, жмём руку, желаем дальнейших успехов на игровом поприще.
Первая постановка была посвящена контрудару под Сольцами (14–18 июля 1941 года), в результате которого немецкая армия была отброшена на 40 километров и наступление на Ленинград задержалось почти на месяц. Вторая батальная сцена представляла эпизод белорусской наступательной операции «Багратион» (23 июня — 29 августа 1944 года). В ходе этого обширного наступления Красная армия освободила территорию Беларуси, Восточной Польши и часть Прибалтики и практически полностью разгромила германскую группу армий «Центр». Вермахт понёс тяжелейшие потери, и восполнить их Германия была уже не в состоянии.
Одной из технических премьер военного театра стал артиллерийский тягач Т-20 «Комсомолец», но в первом действии приз зрительских симпатий однозначно сорвал пятибашенный тяжёлый танк Т-35А. Немцы падали как домино, трибуны ревели. Как только мы обрели слух после холостой пальбы, то сразу пошли выяснять подробности.
На вопросы ответил Андрей Валерьевич Сороковой, директор Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в Кубинке.
Как вообще появилась идея восстановить танк Т-35 до ходового состояния?
Политика музея сейчас такова, чтобы на ход ставить экспонаты, действительно интересные нашим посетителям: которые сохранились в единственном экземпляре либо являются знаковыми для определённого периода. Т-35 — уникальная машина, советский пятибашенный танк, который сохранился в единственном экземпляре, остальные были потеряны. Машина сохранилась благодаря тому, что попала в Казанское танковое училище.
Насколько сложными были работы по восстановлению?
В принципе, машина была относительно комплектна. В конце лета прошлого года комиссией музея было принято решение о её восстановлении. Осенью наши специалисты провели предварительные работы, в том числе и с дополнительным оборудованием: заменили смазку в агрегатах, которые этого требовали, и масло в двигателе, обслужили органы управления. Потом машину завели и своим ходом перегнали в реставрационные мастерские. С начала 2014 года буквально по вчерашний день проводились реставрационные работы. Были отреставрированы двигатель машины, трансмиссия, отлажена ходовая часть. Другой такой машины в мире нет, и не поставить её на ход было бы досадным упущением.
После оглушительной пальбы и хруста песка на зубах нам захотелось простого человеческого общения, и мы пошли в народ.
Среди окопов и землянок немецких солдат и красноармейцев наше внимание привлекла стоящая на краю палаточного лагеря вышка с пулемётом. На проверку оказалось, что это территория вьетнамской войны. Мы выбрали самого колоритного солдата и увели его в бункер.
Расскажите, как вас зовут в миру, как вас зовут на войне.
В миру меня зовут Сергей Мицнер, а на войне — сержант Сэмьюэль Мальборо Мицнер, я сохранил свою фамилию. Здесь мы представляем клуб военно-исторической реконструкции The Big Red One, это название первой пехотной дивизии армии США, которая принимала участие во всех войнах: Первой мировой, Второй мировой, войне во Вьетнаме.
Как вы оказались в советско-немецком тылу?
Мне очень близко такое понимание «Поля боя»: фестиваль становится аналогом английского War and Peace Show, где присутствуют все армии мира. Так и должно быть, с моей точки зрения, и, к счастью, её разделяют организаторы: чтобы приходящие люди могли не только увидеть Великую Отечественную войну, но и «пройтись» по всем войнам XX века. А в идеальном варианте — от Рима до Крыма.
Обогатившись новым и взглядами на концепцию фестиваля, мы пошли искать колоритного немца, а в итоге нашли правду. После боя у костра сидела смешанная группа реконструкторов из казанского клуба «Цитадель» (Республика Татарстан), к которым мы присоединились на чай и попробовали выведать секреты ремесла. Но надёжности ради для начала обратились к красноармейцу.
Владислав, вы только что вернулись из боя. Как там, на поле?
Я входил в состав третьей роты, которая последней выходила на «сцену», нашей задачей было добить противника и победить. Нам дали команду, сказали не отставать, не застревать нигде, не падать, вперёд, вперёд, вперёд и до самого конца.
Вы заранее репетируете, куда бежать, когда падать?
Репетировать мы не репетируем, но нам заранее дают установку и объясняют задачу, что мы должны делать, какие команды слушать и кого слушать. То есть сценарий нам расписывают заранее.
Как вы справляетесь с пиротехникой? Там метки есть в траве, чтобы на мину не наступить?
Нет, меток нет. О том, где находятся «мины», знают только заложившие их пиротехники. Думаю, мины размещают там, где по сценарию не предусмотрено движение людей, или следят за перемещениями и взрывают тогда, когда поблизости никого нет.
А потом мы задали вопрос, который привлёк к нашему разговору всех окружающих.
Как думаете, не обидно немцам? Они же проигрывают всегда.
Не обидно, потому что они не немцы, они наши. Просто переодетые, а это разные вещи.
К нам подсаживается рядовой вермахта Евгенийи сразу включается в разговор:
Главное же, как вам объяснить, чтобы историю нашу не забыли. Никто не знает ничего, не ценит. Не зная, насколько силён был противник, невозможно понять тот подвиг, который совершили наши деды. Это принципиальный момент! Нельзя представлять немцев дураками да идиотами, тогда подумаешь, одолели.
Ему вторит красноармеец слева:
Немцы были настолько умными и образованными, что даже татарский язык изучали, чтобы быть переводчиками. Татар в плен брали и всё понимали, что те говорят.
Вячеслав пытается уравнять позиции:
Обратите внимание, сценарий боя построен так, что сначала наседают немцы, и они одерживают промежуточную победу, а проигрывают только в конце. Как и было в истории.
Точку в разговоре поставил тот же «немец» Евгений:
Неважно, на какой я стороне, главное, что я делаю это для истории нашей.
